Авторизация

Некоторые разделы сайта доступны только для авторизованных пользователей.



Надеюсь, информация, представленная здесь, окажется интересной и полезной. Приятного пребывания! Спасибо за визит.

Социальные сети

Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер

Сервисы

Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Во главе Мингазпрома СССР Печать E-mail
Избранное - Лица
Автор: http://polit.ua/articles/2011/11/10/chvs.html   
10.11.2011 03:36
10 ноября 2011, 14:32

 Мы публикуем отрывок из книги воспоминаний Виктора Степановича Черномырдина "Время выбрало нас", недавно вышедшей в издательстве "Художественная литература". Книга представляет из себя беседы экс-премьера с публицистами Евгением Белоглазовым и Петром Катериничевым. Фрагмент, который мы приводим здесь, посвящен созданию "Газпрома", у истоков которого стоял Виктор Степанович.

Напомним, что завтра в Киеве пройдут памятные мероприятия, приуроченные к годовщине кончины Черномырдина.

А что делал Виктор Степанович Черномырдин в «судьбоносные», как тогда было принято говорить, годы? Об этом был наш длинный, не на один вечер, разговор с ним.

— Министром газовой промышленности СССР я был назначен в феврале 1985 года. А в марте новым Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Михаил Сергеевич Горбачёв.

К середине 80-х всем уже было ясно: пора жизнь улучшать, но как? Поняли к тому времени, присмотрелись и увидели, что «гнилой» Запад живёт по несколько иным законам и люди там живут по-другому. Как бы крепок ни был железный занавес, а стали слышать и видеть, сравнивать, задумываться. Вроде жизнь улучшается, а она и улучшалась по сравнению с пятидесятыми, шестидесятыми. А если по-другому спросить: по сравнению с чем и с кем? Фильмы шли в кинотеатрах французские, итальянские — люди не слепые, видели, как живут там, обсуждали...

Впервые подобные вопросы я услышал, между прочим, не в вагоне поезда, а в ЦК, в середине восьмидесятых годов. Жизнь требовала что-то новое. И тут появляется Горбачёв. Вновь после Косыгина заговорили о перестройке, о подъёме экономики и её действенности для улучшения благосостояния людей, работающих людей. И снова порыв — люди ждали изменений к лучшему. Нужен был лидер, который поведёт вперёд.

И Горбачёв, признаюсь, сразу всех очаровал. Сам ходит. Сам говорит. Обаятельный, обходительный. Молодой — до него в высшем «ареопаге», Политбюро, были люди в основном за семьдесят. Да, сам говорит... И только потом прислушались — что говорит!? И — остановиться не может! Словно паутину плетёт, одно и то же! Пена.

 

- А с Горбачёвым в новом качестве — встречались?

Я же членом ЦК был. Бывало, на заседании Пленума записываю, пометки для себя пытаюсь о важном делать, получаю материалы... Потом собираю коллегию министерства — мне же как министру задачи нужно конкретные ставить «в свете решений»... Начинаю перечитывать — ничего. Пустота. Кроме общих фраз и призывов — ничегошеньки! Зато каждый Пленум называли не иначе как «историческим».

Помню большую поездку Горбачёва по Западной Сибири осенью 1985 года. Вначале Тюмень, потом Уренгой и — итоговое совещание в Сургуте. Естественно, собрались все руководители от горкомов и исполкомов до министерств и ведомств...

- Виктор Степанович, как-то Вы рассказывали, там курьёзный случай произошёл, с председателем Тюменского облисполкома Чернухиным.

Да, было дело. Совещание идёт час, идёт другой... Потом перерыв. Ну, мы с Чернухиным пошли на перерыве туда, куда даже министры пешком ходят. Я вышел первым, навстречу — Горбачёв; на мне костюм почти как у него — синий в полосочку. Я ещё, когда встречал его в аэропорту, внимание на это обратил. Короче, я вышел — он вошёл и аккуратно на то же место пристроился.

А тут Чернухин выходит из кабинки да Горбачёва со всей дури по загривку — хрясь! И ещё со словами:

- Ну, Виктор Степанович, эти московские болтать горазды! — Он вообще-то похлеще выразился!

Горбачёв аж присел, обернулся. Чернухин в лице поменялся — хоть в другой раз в кабинку беги!

- Ой, — говорит, — а я думал — это Черномырдин...

А Горбачёв ему:

- Что-о-о-о?!! А потом — у вас это так принято: Черномырдина по загривку прикладывать!?

После всего, на банкете, Чернухин был сам не свой, стоял сгорбившись, понурый, а я ему:

Ты чего, садись поближе к Генсеку, по-товарищески.

Он посмотрел на меня затравленно и сел в дальний угол с самого краю, не по должности. А потом уже, ближе к вечеру, когда чуть-чуть расслабился, рассказал, что с ним произошло и говорит, всё, дескать, из-за тебя. Шутя, конечно. Он был очень приличный человек и руководитель области.

- Когда Вы стали министром, как развивалась газовая отрасль?

Я Вам больше скажу: мы вышли на такие темпы роста, каких ни у кого никогда не было! И вообще — по отрасли хочу сказать...

Повторюсь: в конце восьмидесятых мода пришла писать: застой, дескать, был повсеместный, ничего нигде, всё плохо...

Ответственно заявляю: не было никакого застоя в газовой отрасли, наоборот! Мы создали колоссальную систему — подобной в мире не было! И до сих пор нет! Построили газоперерабатывающие заводы, такие мощнейшие газотранспортные системы, как «Оренбург-Западная госграница», «Уренгой-Западная госграница», через которые пошёл мощный поток газа в Западную Европу, в регионы нашей страны.

- Как известно, газовая отрасль начала развиваться сразу после войны?

- Да. Первым, в 1946 году, был построен газопровод «Саратов—Москва». Газопровод диаметром 325 мм и протяжённостью 843 км сварен и уложен за рекордные сроки — всего за 225 рабочих дней.

Газопровод строили всем миром. Колхозники Саратовской, Пензенской, Рязанской, Московской областей, рабочие Москвы, бывшие красноармейцы, попавшие в плен к немцам и интернированные на Родину, немецкие военнопленные. Траншеи для прокладки труб копали вручную. 11 июня 1946 года газ пошёл в Москву.

Вскоре были открыты месторождения на Украине. Был выстроен газопровод «Дашавва — Киев», помощнее саратовского, диаметр уже 529 мм. На нём и технологии другие применялись.

Сразу хочу подчеркнуть роль Украины в создании, становлении и развитии газовой промышленности нашей единой страны — СССР. Крупнейшим объединением в составе Министерства газовой промышленности СССР было ВПО «Укргазпром». Первого его начальника, Александра Георгиевича Туманова — Героя Соцтруда, я знал хорошо, часто встречался с ним на коллегиях министерства.

Вслед за «Укргазпромом» были созданы производственные объединения «Оренбурггазпром» и «Тюменьгазпром». Они имели уже совсем другие измерения, другие объёмы. Но сначала самые протяжённые, самые разветвлённые магистральные и распределительные сети находились на Украине. Другое дело, что не во все регионы Украины, да и России, подавался газ. Прежде всего — в самые крупные промышленные центры, чтобы обеспечить потребности заводов и комбинатов. Ну, а взамен начали больше внимания уделять газификации бытового сектора страны. Прежде всего, на Украине и в европейской части России. На Урале и на Востоке СССР, в Сибири газ ещё не добывали. Основными поставщиками в 50-е и 60-е годы оставались Узбекистан, Украина и Саратовская область России.

Когда и как был создан собственно «Газпром»? Как государственный концерн — в 1989 году. И образован он постановлением Совета Министров СССР; этому предшествовала огромная подготовительная работа. Огромная работа по его совершенствованию проводилась и после, продолжается и поныне.

До 1989 года существовал Мингазпром — Министерство газовой промышленности СССР. Помимо самого министерства, на местах — на Украине, в Средней Азии, Закавказье, Поволжье, Западной Сибири, Урале— находились крупные газпромовские объекты, на которых трудились многотысячные коллективы. Предприятия со сложившимися традициями, своей многолетней историей.

Согласно указу Президента. Российской Федерации от 5 ноября 1992 года и Постановлению Совета Министров — Правительства Российской Федерации от 17 февраля 1993 года, которое, кстати, подписал сам В. С. Черномырдин, на базе Государственного концерна «Газпром» было образовано Россиийское акционерное общество «Газпром» (РАО «Газпром»). 26 июня 1998 года решением годового общего собрания акционеров компания была преобразована в Открытое акционерное общество— ОАО «Газпром». И сейчас, в 2011 году — это далеко не та структура, что была два десятилетия назад и тем более в предшествующее время.

«Газпром», начиная с послевоенных лет, создавался колоссальным трудом десятков тысяч простых советских людей: русских, украинцев, татар, башкир, армян — всех. И тогда, и теперь руководство «Газпрома» работало и работает, проводя государственную политику — политику защиты национальных интересов страны.

Но вернёмся к нашему герою. Для нас, людей современных, даже вопроса не возникает: газ — это прогресс и в производстве, и в быту, шаг в развитии человеческой цивилизации. Поэтому наш следующий вопрос был закономерен, а вот ответ — удивил.

- Газ после угля — это был определённый скачок...

- Даже когда газ появился — не все хозяйственники хотели его брать! Помню, в те годы руководителем одного из управлений Мингазпрома был В.И. Халатин, энергичный человек, гак вот: он сам разъезжал по регионам и уговаривал руководителей предприятий переходить на газ. И ему почти повсеместно возражали:

- Вы что, хотите нас взорвать? Как с ним работать вообще?

Уговаривал, а газ не брали. Даже тепловые электростанции не хотели переходить на газ — не понимали выгоды.

Были возражения и другого рода. Н.А. Тихонов, будущий предсдседатель Совмина СССР, а в те годы — председатель Днепропетровского совнархоза, на одном из совещаний сказал:

— Ну вот, перейдём сейчас на газ, а у нас его хватит или нет? Неизвестно.

Сомнения были, и даже у высших руководителей государства. Ситуация коренным образом изменилась, когда Совет Министров СССР возглавил Алексей Николаевич Косыгин. Именно ему принадлежит заслуга мощного рывка нефтяной, газовой промышленности, энергетики. И об этом следует помнить.

Это был вопрос энергетической безопасности, стержневой вопрос развития всей экономики и народного хозяйства СССР. Без энергетической базы — никуда не придём. Это было ясно. Именно так ставил вопрос Алексей Николаевич. И решал со всем упорством, энергией, пользуясь всеми возможностями своего положения — главы правительства. Ещё раз скажу: судьбе благодарен за то, что удалось поработать под руководством этого человека. Великого человека. Великого труженика. Умнейшего, дальновидного руководителя. Общение с ним — это была высочайшая школа ответственности, стратегического хозяйственного мышления.

А.Н. Косыгин многие задачи ставил и контролировал сам. И, повторюсь, — строить Оренбургский газовый комплекс было его идеей. Частично решить проблему энергетической базы СССР можно было тогда за счёт Оренбургского и Медвежьего газовых месторождений. Причём всё оборудование закупалось на валюту.

Первые промыслы, оснащённые отечественным оборудованием, работали крайне ненадежно, часто взрывались. В Оренбурге взорвалась установка комплексной подготовки газа (УКПГ); газопровод, который был проложен на Заинскую ГРЭС, в Татарстане, неоднократно взрывался.

Разрушение оборудования, трубопроводов происходило из-за сильной коррозии. Сероводород — агрессивная среда. Правительством было принято решение закупать оборудование во Франции для всего Оренбургского комплекса. В то время промышленность страны не имела опыта, да и не было необходимости в изготовлении такого оборудования для кислых и агрессивных сред. Подобные крупные газовые месторождения с высоким содержанием сероводорода в то время разрабатывались только во Франции и Канаде.

А.Н. Косыгин лично решал вопросы с валютой, с закупками. В создание газотранспортной системы были вовлечены громадные материально-технические и финансовые ресурсы. Заработали газовые месторождения на юге страны: в Ставропольскоми Краснодарском краях, на Украине (Шебелинское), в Узбекистане (Газли). В тоже время были разведаны крупные газовые месторождения в Туркмении.

Внимание молодой отрасли уделялось огромное. Но беда в том, что в стране не производились многие виды основного газового и нефтяного оборудования — просто не было опыта в его изготовлении. Отрасли не хватало труб больших диаметров, газоперекачивающих агрегатов, надёжных кранов, рассчитанных на большое давление, запорной арматуры, толстостенных труб. Всё необходимое, повторю, приходилось закупать за рубежом, с большим трудом.

Теперь-то я могу сказать — в правительстве велась упорная борьба за распределение финансовых и других ресурсов. Каждый тянул одеяло на себя; оборонка, аграрный и машиностроительный сектор, космос, другие отрасли. К тому же нам не очень-то хотели продавать необходимое оборудование. Вдобавок ввели эмбарго на торговлю с Советским Союзом по целому перечню товаров.

Американцы постарались. И произошло это как раз тогда, когда началось бурное строительство и развитие газотранспортной системы. Всё это вынудило нас осваивать выпуск необходимого оборудования на отечественных заводах. Нужно было создать и производство по изготовлению высокопроходимого транспорта, газоперекачивающих агрегатов повышенной мощности. В сжатые сроки построен в Челябинске металлургический завод и заложен на Украине мощный завод по изготовлению труб большого диаметра (1420 мм) для газопроводов и меньшего диаметра для нефтяников.

Сразу хочу сказать добрые слова в адрес наших ученых. Все проекты, — все буквально — реализованные в газовой промышленности, разрабатывались и внедрялись отечественными институтами. Мы никогда никого не приглашали, поскольку в этом не было необходимости. Да, мы покупали «железо», как говорят газовики, до того, как научились производить его сами, но все проекты разработаны нашими НИИ: московским «ВНИИгазом», ленинградским «Гипроспецгаз», киевскими «ВНИПИтрансгаз» и «Союзгазпроект», саратовским «ВНИПИгазодобыча» и донецким «ЮжНИИ- гипрогаз». Это головные институты, которые участвовали в разработке проектов для всех объектов газотранспортной системы СССР, расположенных и на юге страны, и на Крайнем Севере, для районов вечной мерзлоты и для шельфа. Конечно, принимали участие и академические институты, институты других отраслей, отраслевые кафедры крупных учебных заведений.

Работая много лет на Украине, я неоднократно встречался с Борисом Евгеньевичем Патоном, и у него в Академии, и в Институте Сварки, обсуждали разные вопросы, он часто бывал у нас в Посольстве на разных мероприятиях, и иногда мы по-доброму вспоминали наши прошлые встречи.

Ещё раз хочу отметить, что Патон очень много сделал и сегодня делает, руководя Национальной Академией Наук Украины. Он и сегодня является академиком Российской Академии Наук, и сегодня остался большим другом нашей страны.

Огромна заслуга Бориса Евгеньевича в развитии отечественной металлургии, особенно порошковой, создании сварочной технологии, применяемой в различных областях народного хозяйства страны: в машиностроении, космосе, но особенно — в нефтяной и газовой промышленности для сварки труб большого диаметра.

Институтами под руководством Патона был разработан, изготовлен и внедрён сварочный агрегат для сварки труб методом взрыва. Это уникальнейший агрегат, без которого мы бы никогда не смогли построить газопроводы в такие короткие сроки — но 3000 км в год.

Борис Евгеньевич Патон — великий, разносторонний учёный. За особые заслуги перед Отечеством удостоен высших наград. Он дважды Герой Социалистического Труда, ему присвоена высокая награда — Герой Украины. И всё это — заслуженно. Он был вхож во все кабинеты всех руководителей страны.

В наших отношениях были разные случаи. В середине 80-х годов мы особенно много строили газопроводов из труб большого диаметра, которые отечественные заводы ещё не производили. Естественно, необходимое количество труб закупались за рубежом. Это — трубы фирмы «Маннесманн» в Германии, а также в Японии, Италии и других странах.

Конечно, закупались на огромные суммы валюты. И тогда Б.Е. Патон предложил изготовить такие трубы из отечественного простого металла, но, чтобы они выдерживали высокие давления, делать их трёхслойными.

Он убедил в этом Н.К. Байбакова, Б.Е. Щербину. Мы вначале предложили изготовить опытную партию и испытать в действующих условиях на трассе.

Испытание проводили на Севере, в районе Надыма. Было изготовлено и уложено 20 километров такой грубы.

Испытание показало, что эти трубы, естественно, в три раза тяжелее, перевозить их и укладывать в траншею оказалось очень сложно, но, самое главное, изготовить трубу в три слоя идеально невозможно, сварить трехслойный стык ещё сложнее, и специалисты, институты дали отрицательное заключение.

Б.Е. Патон неоднократно приезжал в Мингазиром, убеждал меня, что это надёжная труба, её могут изготавливать отечественные заводы, она будет дешевле и даст огромную экономию валюты для народного хозяйства. Всё это было бы так и намерения благие, но только труба не отвечала техническим условиям, была абсолютно «неремонтоспособда» и не надёжна в эксплуатации.

После долгих совещаний на всех уровнях власти Председатель Совета Министров СССР И. И. Рыжков вынес этот вопрос на обсуждение и принятие решения на Президиум Совмина СССР.

Обсуждение было бурным, и неслучайно чисто технический вопрос был вынесен на обсуждение именно Президиума Совмина. Доводы обеих сторон серьёзные.

Мингазпром несёт ответственность за надёжное обеспечение народного хозяйства, социального сектора страны топливом, сырьём для химического и нефтехимического производства, для производства удобрений сельскому хозяйству, исполнения дорогостоящих контрактов по поставкам природного газа в европейские государства, и согласиться на строительство газопроводов протяженностью сотни тысяч километров из труб, не отвечающих техническим условиям, мы, конечно, не могли.

Нам, по большому счету, какая разница, труба одно- или многослойная, да пусть она будет хоть из дерева, но она должна отвечать прежде всего техническим условиям и требованиям надёжности в эксплуатации.

Тогда Председатель Правительства, подводя итоги обсуждения, заявил, что Украинская Академия Наук и особенно Институт сварки очень много сделали для развития нефтяной и газовой отраслей, внедрения новых технологий. Но данный вопрос — о строительстве труб большого диаметра — требует дальнейшей проработки.

- А с кем ещё сводила жизнь во время работы Министром?

О Николае Константиновиче Байбакове уже рассказывал, но ещё раз хочу подчеркнуть: уникальный человек был. Всё понимал, во всё вникал!

Как-то я пришел к председателю Госплана СССР. Это после Байбакова (он уже на пенсии был). Так вот, новый председатель сказал, что когда он впервые зашёл в кабинет Николая Константиновича, там всё было «пропитано» нефтью, все углы и даже потолок! Это было сказано образно, но точно.

До этого он (а это был, кстати, мой сосед по даче Талызин Николай Владимирович) работал министром связи СССР. Он принял меня по вопросу закупки зарубежной мощной техники для работы на Севере, где вечная мерзлота. Да, для наших объектов отечественная промышленность вообще не выпускала подобную технику.

Выслушав, отвечает:

- Вам сколько ни дай, вы всё закапываете в землю. Вот у меня в министерстве связи было несколько тракторов — траншеекопателей, и работали они спокойно и прокладывали себе кабель, куда надо. Никакой зарубежной техники я никогда не просил, а вы только: «Дай, дай, дай!».

Я ему ответил.

- Вот поэтому у нас в стране и нету надёжной связи!

А вот ещё случай!

Проходит в Москве городская партийная конференция, перерыв, сижу в буфете, пора уже в зал, собираюсь и вдруг чувствую пристальный взгляд, слышу:

- Сынок, останься, не спеши...

Говорит это мне мужчина — мощный, огромный, в годах, и это его «сынок» — не панибратски звучит, не свысока, а скорее по-отечески... И лицо знакомое вроде, а вспомнить не могу...

А он:

- Чего торопиться, пусть начинают, успеем. Мы успеем ещё, лучше здесь, — и буфетчице: — Маша, принеси нам...

А она мнётся...

- Ефим Павлович, нельзя же, сухой закон...

- Принеси, принеси, дочка, не бойся.

И тут я понимаю — кто это! Легендарный Ефим Павлович Славский. Трижды Герой Социалистического Груда, бессменный руководитель Минсредмаша СССР — это и «оборонка», и Минатом нынешний: гигантское хозяйство! Больше двадцати лет был министром, а в отрасли с 1939 года!

Принесла наша Маша «заварной» чайник с коньяком, чашки... Хорошо мы тогда поговорили, невзирая на «борьбу со змием»... Поспрашивал меня, как мне министром работается, сколько осваиваю капитальных вложений, сам повспоминал. Конечно, я ему в сыновья годился.

В министерствах в то время перспективные планы разрабатывались, я уже говорил, и на 5, и на 10, и даже на 50 лет. Как-то Славскому, на коллегии, учёные-аналитики, специалисты по планированию представили огромный «талмуд» под тысячу страниц, а он его полистал, полистал, а потом всю эту кипу приподнял, показал всем и говорит:

Вот, понаписали! Им то что? Их никого уже не будет, а мне же — всё это выполня ть придется!

Славскому далеко за 40 тогда уже было...

Петр Фадеевич Ломако, министр цветной металлургии СССР. Они вместе с К.П. Славским ещё у С.М. Будённого в Первой конной Армии служили.

На заседании Совмина они, старая гвардия, и держались вместе, особняком, свободно.

Председатель Совета Министров СССР, Николай Александрович Тихонов, иногда начинает делать заключения на Президиуме, а Ломако ему:

- Коля, не спеши, не горячись, несколько слов нужно сказать, — и идёт к трибуне выступать.

- Для Вас они были примером?

- Прежде всего, в том, что — люди дела. Всю жизнь работали на страну, не считаясь ни со временем, ни со здоровьем... Вот у кого многому можно было поучиться. И скажу сразу: результат был. Министерство наше и раньше никогда на плохом счету не стояло, но в те годы уровень добычи газа увеличивался очень высокими темпами. Мы вводили в эксплуатацию крупнейшие месторождения в Западной Сибири, Туркмении, высокими темпами осуществлялось строительство магистральных газопроводов.

- Всё это требовало колоссальных финансовых затрат?

- Недостатка в финансовых средствах мы не знали. Помню, сижу, жду приёма в Политбюро, рядом со мной министр по производству удобрений. Вопрос — о выделении капитальных вложений на следующий год. Я доложил и вернулся на место, он меня спрашивает:

- Я не ослышался, ты цифру назвал?

- Да, нет, — говорю, — как тут можно ошибиться.

А его министерству выделяют меньше, Госплан выделяет, а он просить собирается миллиард с небольшим. Мне было нужно — шестнадцать! Я ему и говорю — в шутку, конечно, как в анекдоте:

- Слушай, давай я тебе миллиард из своих перекину, а ты — иди, не отвлекай Политбюро от важных дел!

Помню, как-то на одном из заседаний Совмина Николай Иванович Рыжков, выслушав доклад о капиталовложениях Мингазпрома, воскликнул в сердцах:

- Что же это мы делаем!? Какие деньжищи в землю зарываем, закапываем!?

— Можно и не закапывать, — отвечаю. — Но тогда и газа у нас столько не будет, а следовательно, и валюты, и газификации регионов.

Газовая отрасль — финансовоемкая. Многие сейчас, когда говорят о ценах на газ, этого не понимают. Или делают вид, что не понимают!

Если бы так просто всё было — скважину пробурил и — пожалуйста! Газ нужно разведать, добыть, выстроить инфраструктуру, заводы построить, транспортные магистрали и потом — всё развивать и поддерживать в рабочем состоянии! На это — миллиарды и миллиарды нужны! Да при этом создать, т. е. построить трассовые посёлки, города со всем набором социальных услуг, для нормального проживания рабо тающих в экстремальных природных условиях.

Ещё раз повторю: никакого застоя в газовой о трасли не было, так же как и в нефтяной. Мы создали в семидесятые — восьмидесятые годы уникальную систему добычи, переработки и транспортировки энергоресурсов, которой нет равных в мире!

С нашим, а точнее, моим приходом в руководство Министерства газовой промышленности СССР началась смена «поколений», как сейчас принято говорить, в отрасли. В 1985 году я стал самым молодым министром в Советском Правительстве.

Смена шла мягко, без надрыва, потому что руководили отраслью опытнейшие специалисты, профессионалы высочайшего класса. В руководство Министерством, а затем — концерном Газпром — много специалистов брал с мест, особенно из Западной Сибири, других производственных объединений, тех, кто имел богатейший профессиональный опыт.

На всех съездах партии нефть, газ, энергетику, освоение Сибири и Дальнего Востока ставили как одну из основных задач, на одном уровне с продовольственным обеспечением и развитием обороноспособности нашей страны, которые, к слову, и можно было обеспечивать прежде всего за счёт энергетики, в том числе — за счёт использования природных ресурсов. К сожалению, других вариантов просто не присутствовало.

Была воля, преемственность, было стратегическое мышление единой страны!

- Но и отдача?

- Ещё какая! Самые высокие темпы добычи газа и бурное развитие газовой промышленности были достигнуты именно в 80-е годы, когда в стране добыча газа в год составила более 600 миллиардов кубометров. Такого количество газа в мире никто не добывал.

- Не все знают — Вы и в Афганистан не раз вылетали во время афганской войны...

- Мне приходилось там бывать в служебных командировках. В Афганистане есть несколько газовых месторождений. Советский Союз оказывал этому государству, как известно, и военную, и экономическую помощь. Правительству Афганистана рассчитываться за неё было практически нечем — разве что газом. Поэтому было принято решение построить газопровод от месторождения в Афганистане до Узбекистана и оттуда прокачивать газ в центральные районы Советского Союза.

Все специалисты, кто там работал, были из разных предприятий и объединений Газпрома. Несмотря на то, что шла война, наши ребята-газовики ехали в Афганистан охотно: хорошо платили, ответственность была. Платили больше за «страх», чем за работу. Направляли опытных работников министерства. Афганцы не могли собственными силами обеспечить эксплуатацию газовых объектов. Я вылетал в Афганистан, чтобы на месте самому ознакомиться с ходом работ, разобраться в проблемах и оказать необходимую помощь.

Помню, было не по себе, когда подлетали к аэродрому. С близлежащих гор «духи» могли обстрелять самолёт в любой момент. Самое опасное — взлёт и посадка. Бойцы из охраны аэродрома, когда подходил или уходил борт, открывали заградительный огонь по горам. При взлёте-посадке мне, неспециалисту, трудно было разобраться: то ли наши по «духам» работают, то ли душманы открыли огонь по самолёту. Ощущение — не из приятных.

Взлетали кругами — аэродром в низине, горы вокруг, кругами и набирали высоту; пока наберёшь, опасность оставалась.

Условия проживания наших специалистов были там не из лёгких. Селились все компактно. У каждого при себе автомат, гранаты — на всякий случай. Да и бойцы — и наши, и афганские — охраняли газопровод. Однако, как его ни берегли — надёжную охрану обеспечить невозможно: протяжённость — сотни километров, проходил и через пустыню, и через горы... Взрывали, то в одном месте, то в другом...

Обновлено 14.11.2011 10:51
 
Реклама на SAMSONOV.ORG
Журнал Газовая Промышленность
Российский государственный университет нефти и газа им. И.М.Губкина
Клуб Pусcкaя Швeйцapия
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Баннер
Для размещения рекламы отправьте заявку по адресу электронной почты